You’ll spend the new year wherever you spent New Year’s day, as the Russian proverb goes. So, Abdulla, it looks as if you’ll be spending this year in prison. Last time you were let out after six months, but now… Fitrat and Cho’lpon have been languishing here for longer than that time already, and who knows when they’ll be released? There might just be a few walls separating them from you, Abdulla. If you were to yell out like Vinokurov, might you get an answer?

Янги йилни қаерда кутиб олсанг, йилинг ҳам шундай ўтади, - деган ўрислардан юққан бир ирим бор эди, қамоқда ўтказар экансиз-да бу йилни, Абдулла! Ўтган сафар олти ой деганда қўйиб юборишган эди, бу сафар ана Фитратнинг ҳам, Чўлпониннг ҳам қамоққа тушганига ярим йилдан ошиб кетди. Чиқишидан дом-дарак бўлгани йўқ. Улар ҳам шу атрофдамикан? Бир-икки девор наримикан? Анави барзанги Винокуровга ўхшаб ҳайқирса, жавоб беришармикан?!

‘Qosim is a good lad. He’s hard-working, good in the garden and the orchard, and he knows how to build things. Look at the extra space he built in our yard. He’s educated, too: his father has plans for him to study further in the Kokand madrasa. But I’m old now, my eyes don’t see as well as they used to, my hands have lost their strength, and I’ve lost my better half: there’s nobody to help run the household. If only your mother could have seen how you’ve grown up.’

- Сайид Қосим-хожа яхши йигит, тагли-тугли, ўзимизнинг сайидлар авлодидан. Қўли гул йигит, экин чопишгаю, гувала теришга бирдек эпчил. Ана, томорқани ҳам қўралаб қўйибди. Устига-устак ўқимишли йигит, оталари Сайид Қодир-қози Хўқанддан ҳужра олиб бериб, зиёда ўқитиш ниятида эканлар. Мен ҳам қариб қолдим, кўзларим назла, қўлларим гириҳ, ёнимга кирадиган бир маҳрамим йўқ, қани шўрлик онангиз роҳатингизни кўрса эди... – деб тусмоллагандек бўлдилар.