Her cousin Qosim was the first to notice the changes in her. He would come to Shahrixon to help his uncle’s family tend the vegetable plot. This time, with his uncle’s blessing, he put off going home, instead finding more jobs to do around the house: repairing shoes, patching up the mud-brick wall, setting up the bread-baking oven – there was no lack of things to do – any excuse to stay on.

Буни биринчи бўлиб ҳар кўклам Эски-Новқатдан Шаҳрихонга келиб, боғчаларни чопишдаю, экин экишда ёрдам бериб юрадиган амакиваччаси Сайид Қосим-хожа йигитча сеза бошлади. Энди у аввалгилардек ишини битирса, Сайид Ғози-хожа ҳазратларининг дуосини олиб йўлига ошиқмас, балки турли баҳона топиб, бир буларнинг барини ковушларини ямар, бир тандиру ўчоғ атрофидаги сувоқни янгилар, бир деворингиз нураб қолибди, - дея, пахса қаларди.

‘Qosim is a good lad. He’s hard-working, good in the garden and the orchard, and he knows how to build things. Look at the extra space he built in our yard. He’s educated, too: his father has plans for him to study further in the Kokand madrasa. But I’m old now, my eyes don’t see as well as they used to, my hands have lost their strength, and I’ve lost my better half: there’s nobody to help run the household. If only your mother could have seen how you’ve grown up.’

- Сайид Қосим-хожа яхши йигит, тагли-тугли, ўзимизнинг сайидлар авлодидан. Қўли гул йигит, экин чопишгаю, гувала теришга бирдек эпчил. Ана, томорқани ҳам қўралаб қўйибди. Устига-устак ўқимишли йигит, оталари Сайид Қодир-қози Хўқанддан ҳужра олиб бериб, зиёда ўқитиш ниятида эканлар. Мен ҳам қариб қолдим, кўзларим назла, қўлларим гириҳ, ёнимга кирадиган бир маҳрамим йўқ, қани шўрлик онангиз роҳатингизни кўрса эди... – деб тусмоллагандек бўлдилар.