Ah, he now remembered the spark that had just flashed in his head: Umar’s nephew Hakim waiting for the newly-weds, who were concealed behind a curtain on the first night of their wedding. Abdulla remembered Hakim’s book Selected Histories, almost by heart.

Ҳаҳ! Эсига тушди бояда миясида чақнаган анави учқун. Муҳаммадҳакимхон-тўранинг чимилдиқ пойлагани. Деярли ёд олган “Мунтахаб ат-таворих”ни эслади Абдулла.

Qosim fixed the loose cross-ties on the vine stakes and drove in new ones, before starting to rake over the dry reeds. He lifted the reeds carefully and saw that mercifully the frost hadn’t got at the vines: they could be tied to the stakes. The vine buds were already about to burst open: any day now the green shoots would break through.

Сайид Қосим-йигит аввалига ишкомининг бир-икки ямоғини янги ходалар билан ямади. Бир чой қайнар вақтдан сўнг токни очишга киришди, бардиларни аста бир чекага йиғди, қўндоқланган токни авайлаб очди, хар тугул совуқ урмабди, ва оҳиста таг-тагидан бошлаб, ток поясинию, новдаларини истак билан ишкомга тараб-тараб боғлай бошлади. Кўклам жони поя танасидан югура бошлаган, шўралар эгилиб-букилиб, ҳар томон гажак ташлай бошлаган эди.

He used the reeds he had prepared to tie one branch and then another, but the third proved intractable, and had bent too far out. Qosim leaned out towards it, and while he swung out in one direction, the ladder went the other way: there was a high-pitched shriek and this time Qosim really did fly, only downwards, all the way to the ground.

Қўлидаги истак билан бир новдани боғлади, иккинчисини. Учинчиси - бебошроғи хийла узоққа қайирилган экан, истак ушлаган қўли билан чўзилганини билади Сайид Қосим-йигит, бирданига нарвон бир томонга оғиб, боягина янгидан ямалган ишком катаги қарс этдию, қизнинг “Дод!” - деганига қарамай, Сайид Қосим-йигит нарвони билан осмондан ерга қулади.

At the end of spring it was decided that Oyxon and her young brothers would stay for a week with their uncle in Eski-Novqat. Qosim came in his cart to fetch them. At dawn, after morning prayers and their father’s blessing, they set off. The cart had three thick rugs spread over a bed of reeds and hay. They jolted along a road, and towards noon they reached a Kyrgyz village. Here they broke for refreshment and, getting back into the cart after a bowl of real, icy Kyrgyz kumys both Oyxon’s brothers fell into a deep, sated sleep. 

Ўша кўкламнинг охирида Ойхон пошша укалари билан Эски-Новқатга амакисининг уйларига бориб, бир ҳафта туриб келадиган бўлди. Буларни олиб кетиш учун Сайид Қосим-йигитнинг ўзи улови ила келди. Бомдоддан кейинги ғира-шира саҳарда Сайид Ғози-хожанинг дуосини олиб, булар йўлга чиқишди. Бардию похол устидан ёпилган уч қават кўрпача устида силкина-силкина, Асакаю Аравон қилиб, пешинларга қирғизларнинг Қора Кўчкан деган жойига кириб келишди. У ерда нонушта еб, қирғизларнинг тоза қимизидан симиришган эди, йўлнинг тоғ қисмини Ойхон-пошшанинг иккала укаси ҳам донг қотганича ухлаб кетишди.